«Прервалась мирная, размеренная жизнь, сразу стали мы взрослые» — ветеран Великой Отечественной войны о событиях 1941-1945 годов

22 июня отмечают День памяти и скорби — 81 год назад в этот день началась Великая Отечественная война. Бывший ректор Российского государственного геологоразведочного университета им. С. Орджоникидзе (МГРИ), ветеран Великой Отечественной войны и заслуженный геолог СССР Дмитрий Лобанов рассказал о том, где его застали страшные известия, что он чувствовал, когда стало известно о Победе и почему решил связать свою жизнь с наукой.

Дмитрий Петрович, где застала Вас Великая Отечественная война?

Для меня, сибиряка, памятны все до единого 1418 дней и ночей того тяжелейшего испытания мужества бойцов на фронтах, самоотверженного труда отцов и матерей в тылу, быстрого взросления мальчишек и девчонок, бок о бок с родителями работавших для нужд фронта, душой воспринимавших мобилизующий призыв «Все для фронта, все для Победы!»

Когда началась война, мне шел семнадцатый год. Прервалась мирная, размеренная жизнь, сразу стали мы взрослые, серьезные, и первый наш порыв влиться в ряды защитников Отечества охладил Тисульский райвоенкомат, посоветовавший хорошо учиться и успешно закончить десятый класс.

Вернувшись из райцентра (это 90 км пешком), мы с одногодками помогали добывать золото, выполняя посильную работу по промывке золотосодержащих песков на бутарах, «мыли золото» на отработанных гидравлических разрезах, заготавливали в тайге дрова и сено для школьного хозяйства и своего дома, заменяя взрослых, ушедших на войну. В весеннюю пору подготовки гидравлики к промывочному сезону помогали освобождать от снега водоприемные канавы для обеспечения гидромониторов напорной водой.

В июне 1942 года я получил школьный аттестат (с отличием) об окончании Первомайской средней школы и в августе надел гимнастерку курсанта Тульского оружейно-технического училища, эвакуированного в октябре 1941 года в город Томск.

На фронт я был отправлен сразу после того, как в октябре 1942 года сдал государственные экзамены на «отлично». В 19 лет в штабе Белорусского фронта я получил назначение на должность начальника артиллерийского снабжения отдельного лыжного батальона 48 армии, которой командовал генерал-майор Романенко. Однако в силу изменившейся ситуации на нашем фронте формирование этого подразделения не состоялось, и начальником артиллерии 48 армии я был направлен в 771 стрелковый полк Горьковской стрелковой дивизии.

Я был бесконечно горд, что попал на фронт, которым командовал легендарный Константин Константинович Рокоссовский, участник Первой мировой и Гражданской войн, прославившийся к тому времени в Московской, Сталинградской, Курской и других битвах. На мою долю выпало участие в освобождении Белоруссии от немецко-фашистских захватчиков, вошедшее в летопись военной истории как операция «Багратион».

Вспоминается и утро 13 января 1945 года, когда войска 2-го и 3-го Белорусских фронтов и части сил Прибалтийского фронта при содействии Белорусского фронта начали стратегическую наступательную операцию с целью разгрома мощной группировки армий «Центр» противника в Верхней Пруссии и северной части Польши. В тяжелых боях Гдыня и Данциг был полностью освобождены от фашистов.

6 апреля 1945-го мы пережили радость и гордость от награждения нашей 137 стрелковой дивизии орденом Суворова II степени за отличные боевые действия в боях в Восточной Пруссии. Я был награжден орденом «Красная Звезда».

А впереди еще были бои с остатками окруженной гитлеровской группировки под Кенигсбергом, который после тяжелого нашего штурма пал. 13-25 апреля наша часть участвовала в уничтожении и пленении прижатых к Балтийскому морю войска Земландской группировки противника.

1 мая шел дождь, однако он не омрачил нашего праздничного настроения от чувства успеха и радостных вестей из Берлина — там 30 апреля над Рейхстагом взвилось боевое Красное Знамя. 2 мая остатки берлинского гарнизона сдались в плен, 7 мая наши войска на широком фронте вышли к Эльбе. А 8 мая 1945 года представители германского верховного командования подписали в Карлсхорсте акт о безоговорочной капитуляции.

Заканчивать войну мне пришлось в боях с гитлеровцами, зажатыми в устье реки Вислы и на косе Фриш-Нерунг. Перед самой капитуляцией немцы шесть раз бросались в контратаку. К часу ночи 9 мая 1945 года стрельба прекратилась, весь наш участок фронта погрузился в непривычную тишину. Затем с немецкой стороны появились четыре парламентера с заявлением о капитуляции. С нашей стороны им напомнили требования безоговорочной капитуляции и порядок ее осуществления. В три часа ночи вся линия переднего края фронта была залита морем огня разноцветных ракет. А это значило — конец тяжелейшей, изнурительной, кровавой войне, крушение фашистской Германии.

Дмитрий Лобанов служил в 771 стрелковом полку Горьковской стрелковой дивизии

Помните ли Вы свои чувства, когда закончилась война?

Великая, историческая Победа моей великой Родины в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. переполняла и мою молодую душу (мне шел 21 год).

Утром 9 мая 1945 года мы разоружали гитлеровцев, еще уцелевших здесь, и отправляли их в плен. Кормили измученных немецких стариков и детей, как могли, помогали им преодолевать страх и навалившееся на них горе. К большому сожалению, и нас не обошла горькая участь — мы потеряли хороших своих боевых товарищей, положивших жизнь на алтарь Отечества уже в День Победы.

Почему Вы решили связать жизнь с наукой?

Окончив в 1952 году институт с отличием, я был принят в аспирантуру на кафедре «Разработки месторождений руд редких и радиоактивных металлов» и под руководством профессора Попова Г.Н. защитил кандидатскую диссертацию по проблеме добычи урана нисходящими слоями с твердеющей закладкой в сложных горно-геологических условиях Бетаугорского месторождения урановых руд. К этому времени я посетил практически все наши урановые предприятия, вникая в их проблемы, а также урановые рудники Чехословакии, Советско-Германского акционерного общества «Висмут», Болгарии, Венгрии.

Труднейшим в моей жизни оказался период 1958-1964 годов. 20 января 1958 года вышло скороспелое постановление Совмина СССР, инициированное деятелем Н.С. Хрущевым, об образовании Красноярского института цветных металлов и фактической ликвидации моей альма-матер.

9 мая 1959 года в городе Алма-Ате после тяжелой болезни на 56 году жизни умер мой отец, Петр Иванович.

С сентября 1963 года Московский институт цветных металлов и золота прекратил свое существование в Москве, и весь контингент студентов старших курсов, аспирантов, преподавателей и научных сотрудников, связанных с горной и геологическими специальностями, был переведен в нынешний Российский государственный геологоразведочный университет имени Серго Орджоникидзе (МГРИ).

Коллектив МГРИ работал и жил в труднейших условиях дефицита учебных, лабораторных и хозяйственных площадей, и приход сюда дополнительного большого контингента, естественно, не мог вызвать положительных эмоций.

Ректором МГРИ меня назначили, когда мне было всего 39 лет, что стало неожиданностью как для меня, так и для коллектива. Жизнь сложилась так, что я был вынужден 24 года посвятить себя не просто науке, а соединению учебно-научного процесса в системе высшего образования, без чего подготовить творческого инженера к освоению минеральных ресурсов невозможно.

Да, в науке я не стал доктором, академиком в силу сложившихся жизненных обстоятельств, выпавших на мою долю. Но я удовлетворен тем, что самостоятельно и вместе с учениками опубликовал более 400 научных работ, в том числе 36 учебных пособий и монографий, имею более 100 свидетельств СССР на изобретения, подготовил 50 кандидатов и помог 10 талантливым ученикам стать докторами технических наук.

Свою послевоенную жизнь Дмитрий Петрович Лобанов посвятил развитию высшего образования

Приходилось ли Вам рассказывать студентам о тяжелом военном времени?

У нас, фронтовиков, как-то не было принято говорить об этом. Правда, меня однажды в День Победы студенты попросили рассказать, за что я был награжден орденами Красной Звезды и Отечественной войны I степени, медалями «За боевые заслуги», «За освобождение Белоруссии», «За взятие Кенигсберга», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне».

Когда наш институт еще размещался в центре Москвы на Моховой улице, я и Н.И. Егоров ежегодно в День Победы вместе с коллективом вуза возлагали венок к Могиле Неизвестного Солдата у Кремлевской стены и цветы к мемориалам при входе в институт, посвященным студентам и сотрудникам, павшим на поле брани в ВОВ. Мой отец сохранил все письма, посланные мной с фронта. Сегодня их храню и с удовольствием перечитываю.

Источник Минобрнауки России